Идиоты, слоны и вундервафли: 5 самых неравных битв античности
В древности вести войны были проще. Набрал пару тысяч солдат — и уже можно набегать на ближайший полис: у кого людей больше, тот и победил. Но иногда глупость полководцев, вундервафли и тайные операции творили чудеса на поле брани.
Битва при Платеях. Даже в хаосе гоплиты держат удар
30 тысяч греков vs. 40-50 тысяч персов
В этой битве решалась судьба Греции. И, хотя она менее раскручена, чем события типа This is Sparta! и прочие афинские победы, греческие гоплиты благодаря ей блестяще продемонстрировали возможности тяжёлой пехоты.
Как всегда, выйду с занудным уточнением, что все данные о численности сторон — «это была седая древность, мы считали как умели». Сообщения древних хроникёров часто нужно понимать как «Невероятно дофига» против «Еще более невероятно дофига».
Евгений Башин-Разумовский
Эксперт по историческим вопросам
Начиналось всё с оскорблений. В 481 году до н. э. греческие полисы получили от царя Ксеркса послание.
Мол, падите ниц, грязные варвары, и покоритесь мне, иначе я вам всем покажу мамку Кибелы.
Греки персов послали, и вот уже в 480 году до н. э. персидская армия взяла Афины и сожгла их дотла.
Но греки разбили персов на море, а затем объединённая армия полисов во главе со спартанским полководцем Павсанием встретилась с персами на берегу реки Асоп в Беотии.
Численность армий безбожно завышается античными хронистами. По Геродоту, численность греков достигала якобы 110 тысяч человек. Персов вообще было запредельное число — 350 тысяч. Скажу так: ирландские мифы, в которых врагов всегда «много», без уточнения численности, на порядок честнее, чем эти «отцы истории».
На наше счастье, современные историки крошат в мелкую стружку всех этих осетров: греков было около 30 тысяч. Персов — 40-50 тысяч.
Персы разбили укреплённый лагерь, а греки заняли гористую возвышенность напротив них. У обеих сторон было выгодное положение, так что битву никто не начинал.
За восемь дней окопного противостояния персы засыпали все источники пресной воды в округе и разграбили греческий обоз с припасами. Павсаний понял, что на голодном пайке пехота воевать не будет, махнул рукой и скомандовал отступление. И тут всё пошло наперекосяк. Афиняне побежали в одну сторону, спартанцы разделились и убежали в другую. Союзники вообще прыснули кто куда.
Полководец персов Мардоний, увидев такой бодрый драп, понял, что перед ним открываются зашибенные перспективы: можно мочить греков по частям и решить исход всей войны за один день.
И вот вроде бы он всё понял правильно… Но нельзя, категорически нельзя поручать дело идиотам. Персидская армия — вместо того чтобы преследовать конницей и лёгкой пехотой отступающих греков, отрезать отстающих и добивать раненных — решила всеми силами обрушиться на спартанцев.
Мешаясь в кучу, легковооружённые воины Мардония лезли на гоплитскую фалангу, чтобы удобрить своими тушками всё окружающее пространство. Союзники персов, фиванские гоплиты, вместо того чтобы на переднем краю биться со спартанцами, побежали махаться с афинянами, своими злейшими врагами. Конница носилась по полю боя, то нападая на отступающих греков, то бросаясь к лагерю.
Хаос, смерть, кровь, кишки… — и тут спартиаты убили Мардония. Боевой дух персов тут же упал ниже нуля. Их разрозненные отряды понеслись в сторону лагеря. За ними — греки, тут же учинившие бойню своим врагам. Выжили немногие, в основном те персы, которые додумались не принимать участия в этом бедламе. Под руководством перса Артабаза они бежали к Геллеспонту.
Победа греков была полной. Их боги оказались круче. Армия вторжения вместе с самым способным военачальником персов Мардонием перестала существовать. Греческие полисы, которые перешли на сторону персов, начали переходить обратно. Спустя несколько десятилетий эллины полностью выбили персов из Греции.
Битва при Гавгамелах. Вундервафли не спасли перепуганных персов
21 тысяча греков vs. 40-50 тысяч персов
Альтернативная раскладка — 47 тысяч у македонян против 50-100 тысяч у персов.
Евгений Башин-Разумовский
Эксперт по историческим вопросам
Тиха персидская ночь. Самое время нанести внезапный удар по варварам. Этот совет Александру дал Парменион, лучший его командующий. «Не хочу красть победу», — заявил царь.
Потом историки будут гадать, что двигало Александром. Рискну предположить, что осторожность.
Персов было раза в два больше, чем македонцев. Они так боялись внезапной атаки Александра, что всю ночь не спали и стояли под копьём. Нападать на них было бы глупо. Однако своим ночным бдением они лишь измотали себя, так что утром против македонцев стояла порядком уставшая армия.
Профит! Тот случай, когда страх помогает сильным.
На следующий день, 1 октября 331 года до н. э., македонские войска сошлись с персидскими на равнине Гавгамелы. Персы сходу атаковали своими вундервафлями — 200 серпоносных колесниц: они должны были пропахать кровавые просеки в македонской фаланге (наивные арийские юноши!)
Колесничих быстро перебили. Часть лошадей македонцы так запугали, что те понеслись на своих, — персам резко стало не до шуток. Рубленые бошки и выпотрошенные кишки повалились на их стороне.
К чёрту колесницы! Дарий бросил в бой всю армию. Конница македонцев на левом фланге была опрокинута тяжёлой кавалерией персов. Та быстро домчала до обоза и принялась его лихо грабить. В центре македонская фаланга под командованием Пармениона с трудом сдерживала атаки превосходящих сил персов.
И тут случился поворотный момент битвы. Кавалерия Дария прорвалась по правому флангу македонской фаланги, обнажив центр персидского войска, где стоял сам царь. Именно в этот разрыв Александр и направил удар своих гетайров.
В пылу битвы чей-то дротик убил возницу царской колесницы. Окружавшие царя царей персы с криками: «Царя убили!» бросились бежать. Поднялась паника. Отряд царских телохранителей и сам Дарий тщетно пытались остановить это безумие. Паника неслась как степной пожар.
Персидская армия драпала во все стороны. Македонская фаланга крошила отступавших в винегрет.
Мазей, командующий персидской конницей, только что ловко грабившей обоз македонцев, узрев творящийся бедлам, приказал немедленно отступить. Это была единственная часть персов, покинувшая бой с полным достоинством и чутка озолотившись.
Победа была полной. Александр сразу же объявил себя «Царем Азии». И не было в радиусе тысячи километров того, кто посмел бы в этом усомниться. Ахеменидская империя перестала существовать. Дария III вскоре убили собственные сатрапы. А Александр начал строить империю, которую после его смерти разорвали на части наследники-генералы — диадохи.
Битва при Метавре. Гениальность не наследуется, даже если ты Барка
40 тысяч римлян vs. 60 тысяч карфагенян
Вот так подарочек от римского народа! Ганнибал Барка смотрел на голову своего брата Гасдрубала — утром римляне подкинули её прямо к карфагенским аванпостам. А ведь ещё пару недель назад Ганнибал был уверен, что ему удастся соединиться с войском брата. Вместе у карфагенян было бы под 90 тысяч войска. Вполне достаточно, чтобы поставить Рим в осадное положение и довести Вторую пуническую войну до победного конца.
Но вышел эпичный факап.
К 207 году до н. э. ситуация в войне напоминала качели. Никто не мог взять верх. Срочно требовался решительный перелом в войне.
В 207 году до н. э. Гасдрубал, брат Ганнибала, появился с испанским войсками в Италии. Великий полководец немедленно ломанулся к нему на всей скорости. Римляне пытались остановить Ганнибала, перегородив ему дорогу в Апулию. Но Ганнибал сумел их обмануть и дёрнулся на север изо всех сил. Это сыграло с ним плохую шутку.
Всадники, посланные братом, не обнаружили его на месте, заплутали и были схвачены римлянами. Короткий допрос с пристрастием — и вот уже консул Гай Нерон замысливает хитрый план. Пока часть армии имитирует бурное преследование Ганнибала, семитысячный отряд во главе с Нероном несётся на север, чтобы соединиться с четырьмя легионами второго консула Марка Салинатора у города Сена Галлика.
Нерон ломится на север, Ганнибал спасается от римлян, а Салинатор играет с Гасдрубалом в «бои локального значения».
Двадцать второго июня 207 года до н. э. оба консула объединили силы. Теперь у римлян было примерно 40 тысяч человек. С таким войском уже можно было попробовать остановить Гасдрубала!
Тот, впрочем, тоже время не терял. Его лазутчики выяснили, что в римский лагерь прибыло подкрепление. Недолго думая (и очень зря!) Гасдрубал снялся с лагеря и начал отступление. Ночью, по незнакомой местности. К тому же карфагенян покинули проводники. Все эти метания вымотали армию. Вокруг бушевал хаос, впереди была река Метавр, бродов карфагеняне не знали и начали беспорядочное хождение около реки.
Двадцать третьего июня римская армия при всём параде нагнала уставшую карфагенскую армию. Войска Гасдрубала вынужденно приняли бой в невыгодных для себя условиях: атаковали римлян на узком фронте, выставив впереди себя десять слонов.
Во-первых, это был идиотизм: слоны по привычке неслись кто куда, пугались римской пехоты и топтали карфагенян. Хаос, кровь, вопли. Римляне спокойно отражали атаки кельтов и испанцев и рубили в капусту карфагенский центр. Во-вторых, в это же время правый фланг римлян обошёл Гасдрубала и атаковал его тылы. В давке римляне избили карфагенскую армию, которая таяла на глазах. Сам Гасдрубал погиб в бою.
Результат для Ганнибала был плачевный. Вместо усиления войска — голова брата, вместо марша на Рим — бегство в Бруттий.
После такой победы римляне немедленно начали переть по всем азимутам. Оставшиеся союзники Карфагена в Италии и Испании быстро сменили сторону. А через пять лет римляне выиграли битву при Заме и поставили точку в затянувшейся войне.
Битва при Каррах. Не стоит доверять легионы торгашу
40 тысяч римлян vs. 11 тысяч парфян
Во-первых, это был идиотизм: слоны по привычке неслись кто куда, пугались римской пехоты и топтали карфагенян. Хаос, кровь, вопли. Римляне спокойно отражали атаки кельтов и испанцев и рубили в капусту карфагенский центр. Во-вторых, в это же время правый фланг римлян обошёл Гасдрубала и атаковал его тылы. В давке римляне избили карфагенскую армию, которая таяла на глазах. Сам Гасдрубал погиб в бою.
Результат для Ганнибала был плачевный. Вместо усиления войска — голова брата, вместо марша на Рим — бегство в Бруттий.
После такой победы римляне немедленно начали переть по всем азимутам. Оставшиеся союзники Карфагена в Италии и Испании быстро сменили сторону. А через пять лет римляне выиграли битву при Заме и поставили точку в затянувшейся войне.
Битва при Каррах. Не стоит доверять легионы торгашу
40 тысяч римлян vs. 11 тысяч парфян
Во-первых, это был идиотизм: слоны по привычке неслись кто куда, пугались римской пехоты и топтали карфагенян. Хаос, кровь, вопли. Римляне спокойно отражали атаки кельтов и испанцев и рубили в капусту карфагенский центр. Во-вторых, в это же время правый фланг римлян обошёл Гасдрубала и атаковал его тылы. В давке римляне избили карфагенскую армию, которая таяла на глазах. Сам Гасдрубал погиб в бою.
Результат для Ганнибала был плачевный. Вместо усиления войска — голова брата, вместо марша на Рим — бегство в Бруттий.
После такой победы римляне немедленно начали переть по всем азимутам. Оставшиеся союзники Карфагена в Италии и Испании быстро сменили сторону. А через пять лет римляне выиграли битву при Заме и поставили точку в затянувшейся войне.
Битва при Каррах. Не стоит доверять легионы торгашу
40 тысяч римлян vs. 11 тысяч парфян
Это было одно из самых позорных и глупых поражений за всю историю Римской империи. Если бы не битва в Тевтобургском лесу, принцепс Август мог с таким же успехом полгода биться головой об косяк, причитая: «Чёртов Лициний Красс, верни мои легионы!».
А начиналось всё очень бодро. Член первого триумвирата Марк Лициний Красс засобирался воевать с Парфией. Надо было наращивать популярность в войсках и республике, чтобы опередить конкурентов — Цезаря и Помпея.
Великий поход состоялся в апреле 53 года до н. э. Римляне перешли Евфрат и вторглись в Парфию. И все сразу же пошло по… в смысле стало очень плохо.
Советник Красса Гай Кассий Лонгин предложил держаться реки. По ней легко организовать снабжение и пополнять запасы воды — в пустыне это важно. Но Крассу нужна была быстрая победа над парфянами: она открыла бы ему прямую дорогу на их столицу Ктесифон. Поэтому он попёр напролом, через пустыню.
Разведчики римлян донесли, что парфянская армия неслась прямо на него. Сейчас считается, что у парфян было около десяти тысячи конных лучников и тысяча катафрактов.
Девятого мая 53 года до н. э., римская армия, растянувшаяся на 21 километр, начала строиться для отражения конной атаки парфян. Но Красс прекратил манёвр на полпути. Вместо этого все войска, все 40 тысяч человек, собрались в огромное каре.
Это был шикарнейший подарок парфянам. Их конница первым делом окружила полукругом это огромное каре. Дальше в атаку пошли парфянские катафракты, но неудачно — римские легионы отразили нападение. Тогда парфяне принялись расстреливать римлян из луков. Квириты попытались контратаковать. Но лучники, чуть что, поворачивали обратно, а потом повторяли атаку.
Вместо того чтобы скомандовать отступление, Красс встал на месте. Он был уверен, что у парфян скоро закончатся стрелы. Но, как позже заметили сами римляне, степняки подвозили огромные запасы стрел на верблюдах.
Тогда ещё можно было спастись, прикрыв отступление лёгкой пехотой и конницей. Вместо этого Красс послал сводный шеститысячный отряд из кавалерии и пехоты во главе со своим сыном Публием в атаку на парфян, пытавшихся зайти в тыл. А сам остался на месте.
Публия Красса парфяне окружили и разгромили. Его голову продемонстрировали римлянам, после чего желание воевать у окружённого войска упало ниже плинтуса.
Избиение длилось весь день. Ночью Красс всё-таки отошёл в Карры. Четыре тысячи оставленных римлянами раненых парфяне безжалостно добили.
Отступление Кассий предложил провести по той же дороге, по которой римляне вторглись в Парфию. Но Красс был против. Он решил отступать на север, через земли союзных римлянам армян.
Очередная ошибка.
Итог предсказуем: та часть римлян, которая послушала Кассия и ушла вместе с ним, благополучно достигла границ Рима. Те, кто последовал за Крассом, были окружены парфянами и перебиты.
За время похода погибли 20 тысяч римлян, в плен к парфянам попали десять тысяч. Голову Марка Лициния Красса бросили к ногам парфянского царя Орода II, когда тот смотрел у себя во дворце трагедию Еврипида «Вакханки». После такой победы парфяне ещё полстолетия разоряли римские Сирию и Палестину.
Но были и хорошие новости. Принцепс Август сумел вернуть двух легионных «орлов», по поводу чего в Риме организовали празднества, а потом с новыми силами стали воевать с Парфией.
Битва у Красной скалы. Миллион мёртвых китайцев летопись не испортят
Очень мало хороших парней vs. охрененное количество негодяев!
Воды Янзцы почернели от сгоревших кораблей. Сотни тысяч воинов империи Хань бросались в её воды, чтобы найти там смерть. Separatists win и вот это вот всё.
Чем хороши китайские хроники — там никто не мелочится. Сказано, что в 208 году н. э. первый министр империи Хань Цао Цао пошёл подавлять южан-мятежников с 800-тысячным войском — значит, так все оно и было. Моральные ориентиры тоже были заданы жёстко. На одной стороне — сучьи потрохи в виде Цао Цао, на другой — благородные мужи Джугэ Ляна и Ко. А посередине — эпичная битва, породившая Троецарствие.
Суть в том, что царство Шу и царство У не оценили централизаторских усилий Цао Цао, будущего основателя царства Вей. Поход на Юг, к крепости у Красной скалы должен был быть решающим. Или империя будет жить — или развалится под напором сепаратистов.
По китайским источникам, имперский флот насчитывал две тысячи джонок. На суше их прикрывала имперская кавалерия. Первые же столкновения с мятежниками вышли ей боком — её очень быстро разгромили. Генералы несолоно хлебавши вернулись на корабли, отдав инициативу на земле мятежникам. Как оказалось — очень зря.
Понятное дело, что поражение обострило злобность Цао Цао. Из-за антисанитарии в его войске свирепствовал тиф. Тогда этот негодяй, одно время самый поносимый персонаж китайской истории, замыслил жуткое — отправил вниз по реке умерших, чтобы вызвать эпидемию у мятежников.
Но благородные мужи не растерялись. Парочка ночных мозговых штурмов — и вот уже зимой 209 года Цао Цао подбрасывают анонимный донос на его адмиралов. А те, как назло, южане. Министр на измене и, как положено злодею, казнит невиновных. Благородные мужи между тем превозносятся как эпичные стратеги, которые додумались до такой подлости такого хитрого манёвра.
Прямо вот установка детям — если ты уверен, что твоё дело правое, пофигу мороз. Круши врагов, руби их в капусту — небеса простят всё.
Вместо опытных адмиралов флот вели безголовые (зато преданные!) сухопутные крысы, и они не придумали ничего лучше, чем скрепить корабли брусьями. Мол, так все сотни тысяч или миллион солдат не будет укачивать. Чистейшее супероружие, вся мощь которого проявится в ближайшее время.
Брандеры — знакомое слово, да? Так вот, мятежники, не мудрствуя лукаво, просто направили брандеры на многотысячный флот Цао Цао, подожгли головные корабли, а дальше огонь пошёл гулять сам — всё благодаря жёсткой сцепке брусьями.
Конечно же, флот сгорел дотла. Огонь был до небес, воины Цао с криками: «Полундра!» бросались за борт и находили вечный покой в водах Янзцы…
Правда, оставалась ещё сухопутная армия Цао, которая укрывалась в лагере. Мятежники атаковали её со всех сторон. И пусть их было мало, какие-то 50 тысяч, зато их кунг-фу было круче всех. Сотню тысяч воинов Цао порубали на лапшичку. Сам он едва спасся.
Поход закончился катастрофой. Империя Хань распалась на царства Вей, У и Шу. На 60 лет о единстве Китая можно было забыть. Зато о благородных мужах сложили легенду и Цао Цао заклеймили.
Так что далеко не всегда в античности противника можно было задавить голой массой. Часто неуправляемость войск и подход «вундервафли нас выручат» прямой дорогой вели в ад.
Источники / Sources
