Об стенку лбом

Я раз за разом замечаю, как часть нашей оппозиции (да пребудет с ней сила) призывает совершать и даже совершает действия, которые она сама же заведомо называет бесполезными (или, часто, она скромно молчит о полезности, зато бесполезность их и так понятна). Я заранее извиняюсь перед оппозицией, всеми ее частями (да прославится ее имя, ибо сегодня в России, чтобы быть в оппозиции, надо быть немножко святым и в большой степени блаженным), если я что-то не так понимаю, может быть, мне в комментариях добрые люди объяснят. Все нижеизложенное — мое личное мнение.

— Давайте выйдем на митинг. Нас будет десять тысяч . Он будет несогласованным, потому что его не согласуют — ну так и что? Ну если согласуют, мы выйдем не туда, где согласовали — они же нам не там согласовали, где нам надо! Нас побьют, заберут в полицию, поставят на учет.

Зачем?

— Если так не делать, как же мы выразим протест и народ узнает, что надо свергнуть узурпаторов и отдать нам (а не кому-нибудь другому, конечно) власть?

А разве так узнают? Скорее, наш народ, круглосуточно смотрящий Первый канал с его бесконечным чередованием шоу ненависти к себе и к другим, разбавленными шоу любви к власти, узнает лишь, что кучка молодых людей что-то нарушала, их повязали — и поделом. Узнают чуть больше те, кто в интернете — и то лишь те, кто там не за порнографией, а за независимыми новостями. Может быть, тогда сразу делать митинги в сети — там, где не нужны разрешения и никого не арестуют? Может быть, каждому, кто хотел бы выйти на митинг, лучше перечислить заранее суммы штрафов в какой-нибудь благотворительный фонд, а вместо митинга написать заметку, снять видео со своим выступлением, сделать максимальный репост ссылок на выступления лидеров, включиться в распространение материалов по сети другими способами? Может быть, лидерам стараться чаще попадать в разные СМИ не со скандалом, а с мыслями, фактами и идеями и чаще писать в сетевых ресурсах? Может быть, нужно больше YouTube-каналов — и каждый, кто не боится выйти на митинг, и каждый, кто боится, могли бы поучаствовать в создании оппозиционной сети?

Нет, зачем. Будем на митинги ходить.

Вы не думали, что политика в России делается не на выборах и не на митингах, а в поле информационного взаимодействия с обществом?

— Давайте пойдем на выборы — проголосуем за того, кого нельзя называть Путину. Мы победим! Ой, нет, мы не победим, и даже того, кого нельзя называть, на них не допустят, но все равно давайте пойдем и проголосуем на выборах — мы им покажем, сколько нас много. Ой, нет, поскольку того самого одного до выборов не допустили, давайте не пойдем все на выборы и этим покажем, как много нас не пришло.

Кому покажем?

— Мммм…

— Может быть, пойдем и покажем, сколько нас, проголосовав все как один за кого угодно, заранее договорившись? Правда, вопрос «зачем?» при этом остается.

— Да-да, давайте вот за нее!

— Нет, она предатель того, кого нельзя называть Путину. Давайте все не пойдем!

Ну так все равно же выборы не выиграть, за вас явное меньшинство, зачем вообще лезть в этот процесс?

— Чтобы показать, что мы есть. Что нас много. Что завтра — за нами!

— Чтобы показать, как много не пришло на выборы!

Получив 1 процент на выборах? Или даже 5 процентов? Убрав из явки 10 процентов, чтобы осталось 70? За вами завтра? И в том, и в другом случае вы выглядите как маргиналы, не так ли? Вы не думали, что выборы надо не спонсировать собственным участием, и не бойкотировать, увеличивая проценты власти, а игнорировать? Что политика в России делается не на выборах и не на митингах, а в поле информационного взаимодействия с обществом? Что все силы необходимо направлять туда — там вас не могут достать, там вас нельзя ограничить (не говорите мне про блокировки только, ладно? Все знают, как работает VPN, а 99 процентов ресурсов в России вообще не блокируется), там рождается новое общество — а не на мостовых и не у урн. Что наблюдатели, волонтеры, кандидаты, спонсоры партий и кандидатов могли бы потратить средства и время на создание контента, организацию вебинаров, встреч с «читателями», образовательных курсов, благотворительность наконец. В первую очередь благотворительность: избиратель лучше отнесется к тому, кто реально помогает, чем к тому, кто злобно ругает и власть, и народ и ничего не делает.

— Нет, не думали. А давайте на муниципальных выборах поучаствуем — тут-то мы всем покажем!

Что вы покажете? Что у вас есть избираемые кандидаты, пять штук? И что? Им дадут работать? Нет, конечно. Они окажутся зависимыми от власти и их будут коррумпировать? Да, конечно. На них будут собирать компромат и в конечном итоге могут посадить? Есть вероятность. А вы не думали ресурсы этих людей использовать в общественном, а не государственном поле? Не думали, что полезнее им будет оставаться независимыми критиками власти?

Может, наконец, можно уже прекратить издавать два десятка мелких убыточных оппозиционных СМИ, объединить усилия и сделать два-три экономически более состоятельных издания?

— Нас хотят закрыть — требуют штраф в 100500 миллионов, потому что мы вовремя не сдали отчет, который было нужно сдать вовремя. Не дадим закрыть наше прогрессивное издание — давайте соберем деньги на штраф, потому что наше издание сумасшедше важно для дела победы свободы и справедливости!

Извините, но вы просите заплатить за вашу оплошность, причем не в долг просите, а в подарок. Вам не удалось продать подписку на журнал, и потому он стал сетевой версией без бумаги. Но идею спасения журнала вы продаете, и она успешно продается — кровавый режим должен запла… ой нет, получить деньги — мы с ним так теперь боремся, мы деньги ему платим. Ну, а злой режим это учтет, и тогда этот штраф будет не последним, и, возможно, злой режим шутки ради теперь откроет сезон штрафов. То есть вы предлагаете нам просто перекачивать свои деньги в госкарман, обосновывая это тем, что это самое государство очень плохое и с ним надо бороться.

А вы не думали, что можно закрыть компанию, которая должна штраф, обанкротить ее и переместиться под новую? Что можно открыть новый сайт, даже в России, продав его владельцу (если вам это ценно) название журнала за 100 000 рублей (что в 220 раз меньше суммы штрафа) и начав выпускать новый сетевой журнал с новым ООО? Не дадут лицензию? А может, ваш журнал, печатная версия которого уже не существует, можно издавать из-за рубежа? Может, наконец, можно уже прекратить издавать два десятка мелких убыточных оппозиционных СМИ, объединить усилия, отбросив спор оппозиционных тупоконечников с оппозиционными остроконечниками, и сделать два-три экономически более состоятельных, работающих из-за границы и способных давать больше хорошего и разнообразного контента издания?

Я — за оппозицию. Я уверен и в ее необходимости, и в необходимости сменяемости (и — локально — смены) власти в России. Вряд ли можно упрекнуть меня в любви к существующей власти или оптимистичности по отношению к перспективам страны. Но я все же за рациональность поведения. «Сперва над нами смеялись, потом нас игнорировали, потом — боялись, а затем мы пришли к власти» — отличная формула. Но на одних, пришедших к власти, приходятся тысячи тех, над кем сперва смеялись, потом смеялись и под конец — смеялись. Сотни тех, над кем смеялись, потом — игнорировали и так и проигнорировали. И десятки тех, над кем сперва смеялись, потом — игнорировали, а потом — испугались и уничтожили под веселое улюлюканье толпы. И чтобы быть первыми, а не остальными, надо много рациональности, ума и смелости признавать свои ошибки.

А еще меня, конечно, спросят: «Какое право у тебя есть критиковать — сам-то ты что делаешь для победы оппозиции?» А я даже не буду на это отвечать прямо. Я отвечу вопросом на вопрос: «А какое право тогда у вас есть критиковать власть — сами-то вы разве во власти?»